– В Прощеное воскресение люди в социальных сетях, в sms-сообщениях начинают писать: «Прости меня!», звонить не только родственникам, но и дальним знакомым, считая, что это обязанность каждого…

– Здесь, прежде всего, нужно разобраться, кто именно собирается писать статусы «Простите!» в ФБ, звонить и пересылать sms-ки.

Потому что Прощеное воскресенье, Чин прощения – это для христиан, не для всех. И я думаю, задача священника и любых грамотных прихожан объяснять это своим родным, близким, знакомым или тем, кто приходит или собирается прийти в это время в храм. Многие люди приходят в храм, имея довольно смутные представления о том, для чего это, исходя из убеждения, что так положено делать всем подряд.

Бывает, человек, не понимающий, что значит Прощёное воскресенье, звонит христианину. Например, одной моей знакомой каждый год в этот день звонит свекровь, пожилая, довольно въедливая дама, и говорит ей: «Сегодня Прощеное воскресенье, так я тебя прощаю».

Нужно разграничить два момента: психологический и церковный. Как раз церковный касается смысла: для чего нужно Прощеное воскресенье. Мы знаем, что обычай просить прощения идет с древних времен египетского, сирийского монашества, когда монахи на весь период Великого поста уходили в пустыню, понимая, что могут просто не вернуться назад.

Поэтому, когда братья прощались друг с другом, они еще и просили друг у друга прощение за все, что нажили за целый год – от Пасхи до Пасхи.

Укоренился этот обычай в Церкви потому, что как раз имеет, прежде всего, не психологическое значение, а именно церковное. Церковь напоминает нам перед началом Великого поста: «примирись с тебя опечалившими».

Напоминает о том, что прежде, чем заняться своим внутренним устроением, когда мы приводим в порядок свою душу, нужно примириться с ближним. То есть, вынести самые тяжелые предметы из своей внутренней захламленной кладовки.

Важно обратить внимание на то, как мы относимся к ближним, не находимся ли мы с ними в состоянии глубокой обиды? Скажем, часто бывает, что человек, который годами приходит на исповедь, годами причащается, совершенно не умеет исповедоваться. Он приходит на исповедь и снова и снова начинает рассказывать о грехах своих обидчиков, своих домашних, пересказывать свои домашние ситуации.

Получается так, что центр, от которого зависит иерархия ценностей человека и сама его жизнь, находится не внутри, а вне его: стоит только сменить обстановку, исправить то-то и то внешнее, изменить окружающих меня людей – и моя жизнь изменится… Но все самое главное – внутри человека.

Жизнь такова, как мы ее воспринимаем, как мы ее видим, и тому очень много примеров. Люди, чье детство или юность пришлись на тяжелые времена, – военные, например, – все равно вспоминают их с радостью и теплом: юное око или око ребёнка видит все чистым, потому что центр чистоты внутри юного или маленького человека.

Когда мы уже прошли какой-то этап жизни, для нас все становится тяжелым, мрачным, мы постоянно унываем, ропщем, у нас нет благодарности. Не потому, что нам не за что благодарить, а потому, что мы сами такие.

Одна и та же жизнь, но в ней люди живут по-разному. Так же, как на одном языке делают разные вещи: один ругается матом, другой строчит донос, а третий пишет прекрасные стихи или молится Богу.

То же и с христианами. Мы должны обратить свой взор внутрь себя, но для начала нужно обязательно, по заповеди Божьей, наладить свои отношения с близкими. Об этом Церковь напоминает нам чином Прощеного воскресенья.

Естественно, когда этот чин ушел в секулярную постхристианскую культуру, он, как и все, что оторвалось от центра, стал восприниматься иначе. Любой церковный обычай, когда он отрывается от своей сердцевины, от своего содержания, приобретает совершенно фантасмагорические черты.

Тем не менее, нецерковные люди, которые выражают возмущение: «Чего это я буду просить прощение в Прощеное воскресенье в храме у неизвестных мне людей, это какое-то лицемерие», – в чем-то правы.

Совершенно не нужно этого делать, не понимая церковного значения чина. Им надо бы просить прощение именно у тех, у кого стоит попросить, у реальных родных и близких. Ну и, может быть, задуматься, прежде чем критиковать тех, кто собрался в Прощеное воскресенье в храм: коли уж в Церкви, которой две с лишним тысячи лет, этот обычай укоренился, то наверное ведь не просто так?..

– Но все-таки, есть смысл в статусах «Простите меня» в Фейсбуке и так далее?

– Думаю, что смысл есть во всем, потому что и sms, и социальные сети в интернете – это же тоже человеческая жизнь. Слова «Прости меня» выговорить довольно непросто. Так что хорошие слова чаще писать и говорить лучше, чем плохие. Если просить прощение – мода, то это мода замечательная.

153 смски «Прости!» и незаметные святые

– Отвечать нужно обязательно «Бог простит, и я прощаю»?

– Нет, вовсе не обязательно. Если человек не знает, не выучил эту формулу, если она от зубов не отскакивает, или просто тяжело разным людям отвечать одинаково, то он просто скажет своими словами: «И ты меня прости». Это тоже будет хорошо.

Научиться прощать

– Как быть, если верующий человек стал воспринимать Прощеное воскресенье формальностью? Как ему изменить свое восприятие?

– Вариантов множество. Может быть, если в этот день человек, например, вместо того, чтобы пойти на Чин Прощения, отправится к злобной соседке, с которой он давным-давно находится в состоянии вражды, и попытается с ней примириться, ощущение формальности лично для него уйдет.

– Если человек внутренне не готов простить того, кто просит прощение?

– В таких случаях лучше всего говорить правду, хотя это очень трудно произнести: «Ты знаешь, я не могу тебя пока простить. Понимаю, что надо бы, но не могу. Я помолюсь Богу и попрошу у Него помощи в этом. Потому что Он Сам сказал: «человекам это невозможно, Богу же всё возможно (Мф. 19:16)».

А иногда надо просто промолчать, чтобы не ввести другого человека в соблазн.

– Как научиться прощать?

– Трудное это дело. Прежде всего, важно осознать, что прощать – надо. Человек немощен и слаб, и осознание своей собственной немощи – важное осознание в жизни. Человек понимает, что надо бы добиться смирения, всех любить, постараться добиться чистоты сердца, добиться совершенства отношений и так далее. Но ничего у него не получается. И человек мучится.

Как только это мучение началось, значит, душа проснулась. Она понимает несоответствие между тем, кем человек должен быть, и тем, кем он является на самом деле, несоответствие между тем человекообразным, которое я вижу в зеркале, и тем человеком, которым меня задумал и создал Господь, и кем я должен стать.

Это мучительное раздумье говорит о том, что душа жива, что она не спит. Потому что мертвое и спящее не болит. Болит живое. Когда человек про это задумался, когда понял настоятельную необходимость что-то менять – прощать, любить, но не может этого сделать, он начинает искать: а кто бы мне помог. И тогда он обращается к Богу. С Богом можно и прощать научиться.

– Как понять, прощает ли человек правильно, по-настоящему или так свысока, что получается и не прощение вовсе?

– Да, прощение прощению рознь. В повести Довлатова «Филиал» есть момент, когда просят извиниться одного героя: «Рувим должен принести извинения. Только пусть извинится как следует. А то я знаю Руню. Руня извиняется следующим образом: “Прости, мой дорогой, но все же ты – дерьмо!”».

Такое «прощение», при котором сердце на самом деле полно превозношения над другим человеком, показным равнодушием – «я выше этого» – это, конечно, явно антихристианское чувство, и его лучше избегать.

Бердяев не случайно сказал, что обида – это ободранное самолюбие. Это совершенно верно. Еще проще сказал один старенький священник: «Вас обижают? А зачем вы обижаетесь?»

Но одно дело – умственная установка, осознание проблемы, а другое дело – дорасти до того, чтобы преодолевать её. Это большой путь, процесс, который мы проходим в жизни.

Если мы согласны его пройти, тогда Господь нас поведет по этому нелёгкому пути. Ждать того, что все будет хорошо, комфортно, и что в один прекрасный момент я проснусь, а у меня из ушей лучи святости, и я весь полон смирения по самую макушку, конечно, напрасно.

153 смски «Прости!» и незаметные святые

– То есть, важно учиться не только прощать, но и учиться не обижаться?

– Да, и просить Бога об этом: «Господи, видишь, у меня самолюбие гипертрофировано, помоги мне!»

Основа любого греха, помимо прочего, – глупость. Гордыня – это глупость потому, что человек ставит себя вместо Бога, считает, что он – повелитель всего мира. Когда жизнь окунет его в грязь лицом, и он поймет, что никакой не повелитель, ему будет очень обидно. Но в этом никто, кроме него, не виноват.

Осуждение – это глупость, потому что мы судим людей, совершенно ничего о них не зная. И так – во всяком грехе. И в обиде, в том числе. Мы на кого-то обижаемся, а больно ведь нашему собственному сердцу.

Другому человеку, может быть, все равно, он, возможно, даже и не знает, что ты на него обиделся. А ты ходишь, мучишься, переживаешь. Самый настоящий мазохизм. Так вот и нужно просить Господа: «Избавь меня от обиды, от той боли, которую я причиняю сам себе».

– Что более действенно – вспоминать всех, кого теоретически мог обидеть, и у всех-всех просить прощения или ограничиться кругом близких?

– Думаю, что одна из самых важных добродетелей – трезвомыслие. Доходить до абсурда не стоит. У каждого из нас в жизни очень много окружающих людей, которых мы обидели: кого-то равнодушием, кого-то обидели невниманием, кого-то обидели, может быть, даже и неосознанно.

Не обязательно составлять целый отряд из тех, кого я сейчас подвергну своим прощению. Пусть это будет два-три человека, но с которыми очень часто не хочется иметь дело, или наши самые-самые близкие, которым достается чаще всего. Вот у них и стоит искренне попросить прощения.

Кому-то гораздо проще и легче бывает прийти в храм: «Ой, простите меня», заливаться слезами, а потом вернуться домой и в очередной раз обидеть своих родных и близких. Так что просить прощения нужно начинать с реальных людей, с ближних, как бы это не было тяжело.

Те христиане, которые выходят на улицу и начинают у всех встречных-поперечных просить прощения, как правило – пламенные неофиты. Человек непременно хочет зафиксировать себя в традиции, показать, что я православный.

Это вполне понятно, потому что, когда мы отошли от Бога – мы потеряли любовь и теперь боимся, что нас не полюбят. И для того, чтобы нас полюбили, мы должны стать хорошими, заработать любовь, набрать какие-то очки. Хорошими быть сложно, тогда мы пытаемся хотя бы выглядеть хорошими.

Когда человек приходит в Церковь, в это место спасения, он стремится скорее начать выглядеть православным: «Только бы никто не догадался, что я грешник, потому что меня тогда опять не полюбят». И как непросто, кстати, бывает принять, что Бог меня любит просто так…

– Не вспомните истории настоящего глубокого прощения?

– Я знаю прихожанку, сумевшую простить водителя, который в пьяном виде насмерть сбил её сына. Она тяжело пережила случившееся, много молилась, а потом нашла в себе силы и – забрала заявление из милиции. Она поняла, что самое первое действие – остановить собственную руку, не наносить ответный удар, иначе зло будет распространяться без конца и края.

Многие прихожане осуждали её: «Вот, заявление забрала, теперь его не посадят, а его нужно наказать, иначе он так и будет дальше себя вести». Но женщина им отвечала: «Я не знаю, как он там дальше будет себя вести, потому что это дело не мое, а Божье. Мне Господь велел прощать, и я постаралась простить».

Еще помню женщину, которая пять или шесть раз прощала своего мужа, который уходил от неё «налево». Потом возвращался назад. Ей прощение давалось очень трудно, она очень много слез выплакала, приходя в храм и рассказывая всю свою ситуацию.

Но когда я спросил: «А вы не думали о том, чтобы развестись? Ведь в вашем случае даже Церковь позволит это», – она ответила: «Я думала вот о чём: дело не в том, что я боюсь остаться одна. У меня есть дети, есть ради чего жить. Но этого человека мне Бог послал не просто так. Мы с ним пережили не только горести, но и очень много хороших минут. Обычно люди помнят всегда плохое, а хорошее быстро забывается. Мы часто неблагодарны. Мне было бы просто стыдно перед Богом, если бы я его оттолкнула. Я все-таки попытаюсь простить». С тех пор они живут нормально, супруг одумался…

Это пример подвига неприметной бытовой святости, которой очень много вокруг. Просто мы ее не видим и не замечаем, потому что она не рекламная.

– Отец Сергий, что вы пожелаете читателям перед Прощёным воскресеньем?

– Первое и самое важное – просто сесть и подумать, помолиться, перебрать в памяти всех близких людей. Я думаю, что немало будет случаев, когда совесть обличит в том, что в чем-то ты перед ними виноват, чем-то обидел. А второе, я думаю, очень важно просто идти с верою, как Господь говорил: «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Мф. 6:34).

Думаю, лучше всего, как подскажет сердце, так и поступать в Прощёное воскресенье. Заранее всё не отрепетируешь.